В России начато строительство первого в мире атомного энергоблока с безотходным циклом.
«Росатом» приступил к строительству в России атомного энергоблока с инновационным реактором на быстрых нейтронах БРЕСТ-ОД-300. В корпорации говорят о создании новой технологии, которая позволит создать, по сути, возобновляемую атомную энергетику.
На площадке Сибирского химического комбината в Северске Томской области началось строительство атомного энергоблока с инновационным реактором на быстрых нейтронах БРЕСТ-ОД-300. Сегодня, 8 июня, началась заливка первого бетона в фундаментную плиту реактора.
«Новый реактор со свинцовым теплоносителем и новым смешанным нитридным уран-плутониевым топливом, оптимальным для реакторов на быстрых нейтронах, будет иметь установленную мощность 300 МВт. Он станет частью важнейшего для всей мировой ядерной отрасли объекта — Опытного демонстрационного энергокомплекса (ОДЭК). Этот кластер ядерных технологий будущего включает три взаимосвязанных объекта, не имеющих аналогов в мире: модуль по производству (фабрикации/рефабрикации) уран-плутониевого ядерного топлива; энергоблок БРЕСТ-ОД-300; а также модуль по переработке облученного топлива. Таким образом, впервые в мировой практике на одной площадке будут построены АЭС с быстрым реактором и пристанционный замкнутый ядерный топливный цикл. Облученное топливо после переработки будет направляться на рефабрикацию (то есть, повторное изготовление свежего топлива) — таким образом эта система постепенно станет практически автономной и независимой от внешних поставок энергоресурсов», — говорится в сообщении «Росатома».
Генеральный директор «Росатома» Алексей Лихачев считает, что переработка ядерного топлива бесконечное количество раз сделает ресурсную базу атомной энергетики практически неисчерпаемой. «Для будущих поколений снимается проблема накопления отработавшего ядерного топлива. Успешная реализация этого проекта позволит нашей стране стать первым в мире носителем атомной технологии, полностью отвечающей принципам устойчивого развития — в экологичности, доступности, надежности и эффективности использования ресурсов», — сказал Алексей Лихачев.
Интегральная конструкция и физика реакторной установки позволяют исключить аварии, требующие эвакуации населения. «В перспективе подобные установки должны сделать атомную энергетику не только более безопасной, но и более экономически конкурентной по сравнению с наиболее эффективной тепловой электрогенерацией (в частности, парогазовой технологией)», — заметил спецпредставитель по международным и научно-техническим проектам корпорации Вячеслав Першуков.
По данным «Росатома», реактор БРЕСТ-ОД-300 должен начать работу в 2026 году. Ранее, к 2023 году, планируют построить комплекс по выпуску топлива, а к 2024 году — модуль переработки облученного топлива.
«Проект БРЕСТ-300 в частности и направление быстрых реакторов с теплоносителем свинец в целом вызывали немало споров внутри атомного сообщества (собственно из-за этого начало работ так и затянулось). Такие аппараты ранее не строились, то есть это принципиально новые реакторы. Их сторонники делают упор на важные преимущества свинцовых реакторов с точки зрения безопасности и экономики, свои аргументы есть у скептиков», — говорит директор автономной некоммерческой организации для поддержки развития атомной науки, техники и образования «АтомИнфо-Центр» Александр Уваров. По его мнению, в такой ситуации спорить над бумагами можно бесконечно: «Разделяю мнение одного из наших известных атомщиков, высказавшегося так: „Надо пускать БРЕСТ‑300 и смотреть, чудо ли это. Если чудо, все скажут спасибо“. Поэтому я рад тому, что БРЕСТ-300, наконец, начали строить».
Эксперт отмечает, что разработчики концепции БРЕСТ предлагают новый тип топливного цикла — пристанционный, при котором переработка отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) и фабрикация из него нового топлива осуществляются непосредственно на площадке АЭС. «Упрощается логистика, отпадает нужда в технологическом хранении ОЯТ, и так далее», — при этом директор «АтомИнфо-Центра» считает, что говорить о полной безотходности топливного цикла рано: «Есть вопросы, которые потребуют решения. Например, так называемые миноры — нептуний, америций и кюрий, также образующиеся при работе реактора. С ними нужно что-то делать — вернуть ли их в реактор как часть топлива, дожечь ли в специализированной установке (реактор или ускоритель), или, например, отдать космонавтам, чтобы они производили из них плутоний-238 для своих нужд. Так что специалистам „Росатома“ ещё есть, над чем поработать, прежде чем будет достигнута полная безотходность топливного цикла».
Источник:
А еще - „Надо пускать БРЕСТ‑300 и смотреть, чудо ли это. Если чудо, все скажут спасибо“. А если не чудо, то что делать? Саркофаг?
И ещё тут за скобки вынесли загрязнённые реактивы после переработки. Или эту проблему уже решили?
В итоге суммарно отходов будет меньше чем на текущих реакторах, а их и там не много. Заодно будет множить плутоний для следующих реакторов, а там уже и до тория не далеко.